there's nothing but salt
Название: breathing spell
Автор: in between days
Пэйринг: Руд/Рено, если присмотреться
Рейтинг: PG
читать дальше– Кого я вижу! Как обычно?
Руд кивает, опускаясь на табуретку. Форменные черные брюки оказались на размер больше, и он чувствует, как рубашка на спине норовит задраться, оголив спину. Пока он пробирался сквозь кучку пьяных малолеток у входа, все места у стены оказались заняты.
– Десять гилов. Но пусть будет за мой счет, – Каппа неторопливо протирает полотенцем стойку и ставит на картонный кружок запотевшую кружку. Единственный глаз щурится в улыбке, морщины, которых поприбавилось, делают его еще больше похожим на старую черепаху. – Где тебя носило, мальчик?
Руд делает глоток, другой и вытирает рот, пожимая плечами. В баре темно, как в гробу, но из автомата доносится музыка, то тут, то там раздаются взрывы хохота, кружки стучат по столам, и в мутном зеркале за спиной Каппы отражаются бесформенные цветные пятна. За десять лет здесь ровным счетом ничего не изменилось. Ему не хватало этого в тюрьме, но он привык, а там, куда он собирается, будут и другие занюханные бары в кирпичных подвалах. У Вельда длинные руки, но у Руда обширные связи в местах, которые корпорации Шинра даже не придет в голову проверять. Новые документы и билет на тихую планету ждут своего времени во внутреннем кармане пиджака. Каппа придвигает к нему пепельницу, пачку "Семи звезд", и Руд кивает, выудив из кармана брюк зажигалку и несколько крупных купюр. Бары, конечно, будут, а вот Каппа останется в Мидгаре.
– У тебя отличный костюм, скрывает все, что нужно, – говорит Каппа, постукивая Руда по cтоячему воротнику пожелтевшим от табака пальцем. – Большой босс переодел всех своих ребят, чтобы их не спутали с этими сумасшедшими горцами, как там их? Обвал? Снегопад? – Каппа недовольно поджимает отвисшую губу. – Что за дерьмо эта революция, мир катится в бездну.
– Лавина, старик! Крошкам стоило хорошенько призадуматься, прежде чем выбрать себе название, правда, напарник? Снег сойдет, гора останется!
Рыжий плюхается на соседнюю табуретку, и та по инерции делает оборот вокруг своей оси. Острые колени упираются Руду в бедро. Рыжий – Реми? Роже? у Руда плохая память на западные имена – вытягивается на стойке, растопырив во все стороны локти и утопив в кружке – еще полной кружке холодного пива – длинный хвост.
– Папаша, дай-ка мне стаканчик чего покрепче... Эй, эй! - он подпрыгивает, когда Руд бросает ему на лицо мокрые пряди в остатках пены. - Нехорошо, напарник, кто ж так делает!
Рыжий пытается вытереть волосы о полу пиджака. На лацкане тускло поблескивают иероглифы Шинра, и Руд тяжело вздыхает. Каппа, конечно, древний, как мир, и глаз у него всего один, но в зоркости старику не откажешь.
– Это не тот Большой босс, которого я имел в виду, сынок, – полотенце в шишковатых руках скручивается и раскручивается, словно ленивая белая змея. – Турков сроду не было на нашей улице.
Руд опускает ладонь на пепельницу, взявшись поудобнее за неровные края. Не хотелось бы расставаться с Мидгаром вот так, привлекая к себе лишнее внимание, и не хотелось бы остаться в памяти местных неблагодарным ублюдком, но если старик не спустит все на тормозах, Руд готов. Шесть лет в камере, битком набитой отморозками, научили его ни о чем не жалеть и никогда не колебаться.
Узкая ладонь с обгрызенными ногтями быстро накрывает его руку, вцепившись в нее так, что белеют костяшки. Рыжий хохочет, шлепая другой ладонью по столу, словно не может найти другого выхода неуемной энергии.
– Ну ты даешь, папаша! Уфф, Турков не было на их улице! Ну насмешил! Ты б еще сказал, что ваш сектор сам пришел к Большому боссу и попросил крышу! Не смеши мои ботинки, я так до дома не дойду! – он напоследок сжимает ладонь Руда и хватается обеими руками за бока, раскачиваясь на табуретке, как чертик, выскочивший из табакерки. Каппа сводит брови к переносице и скручивает полотенце в петлю, готовясь к удару, но тут рыжий выпрямляется и со стуком кладет руки на стойку.
На старика смотрят два черных прожорливых дула. Полуавтоматические, замечает Руд. В официальном арсенале такие не числятся. Он проверял.
– Папаша, ты не обижайся на Руда, он молодец. Только кретин станет мотать весь срок, если есть возможность выйти пораньше, правда? А на вашей улице кретинов сроду не было, так ведь? – рыжий улыбается, будто заказывает кружку пива, но Руд чувствует, как мелко дрожит чужая нога, прижатая к его собственной, как нервно постукивают каблуки о выступ на табуретке. Он отодвигает пепельницу, достает из кармана еще несколько купюр, свернутых в трубочку, и, не спуская глаз с Каппы, дергает подбородком в сторону рыжего. Старик смотрит на него испытующе, и Руд поднимает бровь. Наконец, старик ослабляет хватку на полотенце и машет рукой.
– С глаз долой. Оба.
Руд подхватывает рыжего – как же его? Ру? Ришар? – за локоть и тащит за собой на улицу. Вывеска у входа в бар нервно мигает, синеватые отблески пляшут по белому, как полотно, лицу, когда рыжий спотыкается о последнюю ступеньку и падает на Руда. Этот искусственный синий свет, похожий на тревожные, визгливые мигалки полицейских машин – первое, что будет приходить Руду в голову, когда он станет вспоминать, что произошло дальше. Рыжий роняет пистолеты со снятыми предохранителями, раздаются выстрелы, нога словно взрывается от боли, кто-то кричит, и от неожиданности он тоже падает, растянувшись поперек дороги. Очки отлетают куда-то в сторону, на грудь обрушивается что-то тяжелое, вспотевшая ладонь упирается ему в лицо, чуть было не свернув нос, и Руд не выдерживает.
– Слезь с меня!
– Напарник? Ты живой? Извини, ну, правда, я не хотел, но старик так пялился, а предохранители, ну я их снял еще в карманах, ты понимаешь, у меня с координацией хреново, я решил, так быстрее, ну и... ты в порядке? Я в тебя не попал? Скажи, что я в тебя не попал! – рыжий выпрямляется и, судорожно ощупывая Руда, дергает за воротник рубашки. Пуговицы разлетаются в разные стороны, и он хватается за лоб. – Твою мать, да что это такое!
Рыжий похож на птенца чокобо, у которого из-под пуха только-только начали появляться перья. Он худой и легкий, теперь, когда не упирается локтями Руду в ребра, рукава пиджака ему коротки и костлявые ладони торчат из них, словно шарнирные кукольные суставы. У Руда болит нога – царапина, он уже знает – болит спина, возобновившая тесное знакомство с мощеными улицами Мидгара, но больше всего болит голова. Он тяжело вздыхает и потирает виски, а потом садится, оказавшись нос к носу с идиотом, чьего имени не помнит.
– Что?! Ты в порядке? Черт, я чуть было не обгадился, пришел спасать и сам подстрелил, вот был бы конфуз, правда, напарник! - рыжий смеется, хлопает его по плечу, словно все происходящее в порядке вещей. – Ну, пойдем, на сегодня хва... – и замолкает, уставившись Руду куда-то ниже подбородка.
Руд стягивает белый воротник у горла, скрывая другую, куда более красочную "рубашку". Рыжий медленно моргает и поднимает на него блестящие глаза.
– Ты…
Руд кивает: отрицать уже не имеет смысла.
– Я никогда раньше не видел! С ума сойти, чувак, мы с тобой уже два месяца соседи, а я не видел! Ты тоже хорош, не мог сказать? Так бы и сказал: "Рено, я был наемником у Большого босса и вырезал целый клан", хотя, да, звучит странно, я бы тоже такое не сказал. – рыжий тараторит, словно забыв о том, что сидит посреди не самой безопасной улицы Мидгара буквально на коленях у не самого безопасного ее обитателя. Откуда-то изнутри начинают подниматься щекочущие, непривычные пузырьки, и Руд едва успевает закашляться, чтобы не расхохотаться прямо там, на мокрых камнях, в нервном мигающем свете вывески над баром старого Каппы.
– Рено.
– А? – рыжий останавливается на полуслове и смотрит на Руда, склонив голову к одному плечу, как любопытная птица. – Что такое?
Руд опускает ладонь на взъерошенную красную голову – мягкие, теплые пряди щекочут запястье - и толкает неожиданно притихшего Рено назад. Тот на мгновение зависает, комично растопырив руки, но тут же валится на спину, и улицу оглашает поток живописной брани.
– Слезь с меня, я же попросил, – Руд ощупывает карманы в поисках сигарет, находит одну помятую папироску и с наслаждением закуривает. Холодная влага просочилась сквозь ткань брюк, и ногу по-прежнему жжет, но в комплексе Шинра, где живут Турки, есть горячая вода, билеты на лайнер всегда можно поменять, а Рено еще не исчерпал весь запас ругательств. Торопиться некуда.
Автор: in between days
Пэйринг: Руд/Рено, если присмотреться
Рейтинг: PG
читать дальше– Кого я вижу! Как обычно?
Руд кивает, опускаясь на табуретку. Форменные черные брюки оказались на размер больше, и он чувствует, как рубашка на спине норовит задраться, оголив спину. Пока он пробирался сквозь кучку пьяных малолеток у входа, все места у стены оказались заняты.
– Десять гилов. Но пусть будет за мой счет, – Каппа неторопливо протирает полотенцем стойку и ставит на картонный кружок запотевшую кружку. Единственный глаз щурится в улыбке, морщины, которых поприбавилось, делают его еще больше похожим на старую черепаху. – Где тебя носило, мальчик?
Руд делает глоток, другой и вытирает рот, пожимая плечами. В баре темно, как в гробу, но из автомата доносится музыка, то тут, то там раздаются взрывы хохота, кружки стучат по столам, и в мутном зеркале за спиной Каппы отражаются бесформенные цветные пятна. За десять лет здесь ровным счетом ничего не изменилось. Ему не хватало этого в тюрьме, но он привык, а там, куда он собирается, будут и другие занюханные бары в кирпичных подвалах. У Вельда длинные руки, но у Руда обширные связи в местах, которые корпорации Шинра даже не придет в голову проверять. Новые документы и билет на тихую планету ждут своего времени во внутреннем кармане пиджака. Каппа придвигает к нему пепельницу, пачку "Семи звезд", и Руд кивает, выудив из кармана брюк зажигалку и несколько крупных купюр. Бары, конечно, будут, а вот Каппа останется в Мидгаре.
– У тебя отличный костюм, скрывает все, что нужно, – говорит Каппа, постукивая Руда по cтоячему воротнику пожелтевшим от табака пальцем. – Большой босс переодел всех своих ребят, чтобы их не спутали с этими сумасшедшими горцами, как там их? Обвал? Снегопад? – Каппа недовольно поджимает отвисшую губу. – Что за дерьмо эта революция, мир катится в бездну.
– Лавина, старик! Крошкам стоило хорошенько призадуматься, прежде чем выбрать себе название, правда, напарник? Снег сойдет, гора останется!
Рыжий плюхается на соседнюю табуретку, и та по инерции делает оборот вокруг своей оси. Острые колени упираются Руду в бедро. Рыжий – Реми? Роже? у Руда плохая память на западные имена – вытягивается на стойке, растопырив во все стороны локти и утопив в кружке – еще полной кружке холодного пива – длинный хвост.
– Папаша, дай-ка мне стаканчик чего покрепче... Эй, эй! - он подпрыгивает, когда Руд бросает ему на лицо мокрые пряди в остатках пены. - Нехорошо, напарник, кто ж так делает!
Рыжий пытается вытереть волосы о полу пиджака. На лацкане тускло поблескивают иероглифы Шинра, и Руд тяжело вздыхает. Каппа, конечно, древний, как мир, и глаз у него всего один, но в зоркости старику не откажешь.
– Это не тот Большой босс, которого я имел в виду, сынок, – полотенце в шишковатых руках скручивается и раскручивается, словно ленивая белая змея. – Турков сроду не было на нашей улице.
Руд опускает ладонь на пепельницу, взявшись поудобнее за неровные края. Не хотелось бы расставаться с Мидгаром вот так, привлекая к себе лишнее внимание, и не хотелось бы остаться в памяти местных неблагодарным ублюдком, но если старик не спустит все на тормозах, Руд готов. Шесть лет в камере, битком набитой отморозками, научили его ни о чем не жалеть и никогда не колебаться.
Узкая ладонь с обгрызенными ногтями быстро накрывает его руку, вцепившись в нее так, что белеют костяшки. Рыжий хохочет, шлепая другой ладонью по столу, словно не может найти другого выхода неуемной энергии.
– Ну ты даешь, папаша! Уфф, Турков не было на их улице! Ну насмешил! Ты б еще сказал, что ваш сектор сам пришел к Большому боссу и попросил крышу! Не смеши мои ботинки, я так до дома не дойду! – он напоследок сжимает ладонь Руда и хватается обеими руками за бока, раскачиваясь на табуретке, как чертик, выскочивший из табакерки. Каппа сводит брови к переносице и скручивает полотенце в петлю, готовясь к удару, но тут рыжий выпрямляется и со стуком кладет руки на стойку.
На старика смотрят два черных прожорливых дула. Полуавтоматические, замечает Руд. В официальном арсенале такие не числятся. Он проверял.
– Папаша, ты не обижайся на Руда, он молодец. Только кретин станет мотать весь срок, если есть возможность выйти пораньше, правда? А на вашей улице кретинов сроду не было, так ведь? – рыжий улыбается, будто заказывает кружку пива, но Руд чувствует, как мелко дрожит чужая нога, прижатая к его собственной, как нервно постукивают каблуки о выступ на табуретке. Он отодвигает пепельницу, достает из кармана еще несколько купюр, свернутых в трубочку, и, не спуская глаз с Каппы, дергает подбородком в сторону рыжего. Старик смотрит на него испытующе, и Руд поднимает бровь. Наконец, старик ослабляет хватку на полотенце и машет рукой.
– С глаз долой. Оба.
Руд подхватывает рыжего – как же его? Ру? Ришар? – за локоть и тащит за собой на улицу. Вывеска у входа в бар нервно мигает, синеватые отблески пляшут по белому, как полотно, лицу, когда рыжий спотыкается о последнюю ступеньку и падает на Руда. Этот искусственный синий свет, похожий на тревожные, визгливые мигалки полицейских машин – первое, что будет приходить Руду в голову, когда он станет вспоминать, что произошло дальше. Рыжий роняет пистолеты со снятыми предохранителями, раздаются выстрелы, нога словно взрывается от боли, кто-то кричит, и от неожиданности он тоже падает, растянувшись поперек дороги. Очки отлетают куда-то в сторону, на грудь обрушивается что-то тяжелое, вспотевшая ладонь упирается ему в лицо, чуть было не свернув нос, и Руд не выдерживает.
– Слезь с меня!
– Напарник? Ты живой? Извини, ну, правда, я не хотел, но старик так пялился, а предохранители, ну я их снял еще в карманах, ты понимаешь, у меня с координацией хреново, я решил, так быстрее, ну и... ты в порядке? Я в тебя не попал? Скажи, что я в тебя не попал! – рыжий выпрямляется и, судорожно ощупывая Руда, дергает за воротник рубашки. Пуговицы разлетаются в разные стороны, и он хватается за лоб. – Твою мать, да что это такое!
Рыжий похож на птенца чокобо, у которого из-под пуха только-только начали появляться перья. Он худой и легкий, теперь, когда не упирается локтями Руду в ребра, рукава пиджака ему коротки и костлявые ладони торчат из них, словно шарнирные кукольные суставы. У Руда болит нога – царапина, он уже знает – болит спина, возобновившая тесное знакомство с мощеными улицами Мидгара, но больше всего болит голова. Он тяжело вздыхает и потирает виски, а потом садится, оказавшись нос к носу с идиотом, чьего имени не помнит.
– Что?! Ты в порядке? Черт, я чуть было не обгадился, пришел спасать и сам подстрелил, вот был бы конфуз, правда, напарник! - рыжий смеется, хлопает его по плечу, словно все происходящее в порядке вещей. – Ну, пойдем, на сегодня хва... – и замолкает, уставившись Руду куда-то ниже подбородка.
Руд стягивает белый воротник у горла, скрывая другую, куда более красочную "рубашку". Рыжий медленно моргает и поднимает на него блестящие глаза.
– Ты…
Руд кивает: отрицать уже не имеет смысла.
– Я никогда раньше не видел! С ума сойти, чувак, мы с тобой уже два месяца соседи, а я не видел! Ты тоже хорош, не мог сказать? Так бы и сказал: "Рено, я был наемником у Большого босса и вырезал целый клан", хотя, да, звучит странно, я бы тоже такое не сказал. – рыжий тараторит, словно забыв о том, что сидит посреди не самой безопасной улицы Мидгара буквально на коленях у не самого безопасного ее обитателя. Откуда-то изнутри начинают подниматься щекочущие, непривычные пузырьки, и Руд едва успевает закашляться, чтобы не расхохотаться прямо там, на мокрых камнях, в нервном мигающем свете вывески над баром старого Каппы.
– Рено.
– А? – рыжий останавливается на полуслове и смотрит на Руда, склонив голову к одному плечу, как любопытная птица. – Что такое?
Руд опускает ладонь на взъерошенную красную голову – мягкие, теплые пряди щекочут запястье - и толкает неожиданно притихшего Рено назад. Тот на мгновение зависает, комично растопырив руки, но тут же валится на спину, и улицу оглашает поток живописной брани.
– Слезь с меня, я же попросил, – Руд ощупывает карманы в поисках сигарет, находит одну помятую папироску и с наслаждением закуривает. Холодная влага просочилась сквозь ткань брюк, и ногу по-прежнему жжет, но в комплексе Шинра, где живут Турки, есть горячая вода, билеты на лайнер всегда можно поменять, а Рено еще не исчерпал весь запас ругательств. Торопиться некуда.
-
-
17.12.2010 в 15:46-
-
17.12.2010 в 15:56кака красота! *__*
-
-
17.12.2010 в 16:42-
-
17.12.2010 в 17:15~Aliya~
спасибо))
Nhi
большое спасибо, я рада, что Рено понравился)) сочинялось-то в основном ради Руда))
-
-
17.12.2010 в 19:29-
-
17.12.2010 в 19:39фик с тз Руда, никогда раньше не встречала))
круто)
-
-
17.12.2010 в 21:26на здоровье) очень рада, что понравилось
_Lucky_
мне кажется, с тз Руда так клево писать, он с одной стороны хорошо очерчен Рено, а с другой - какой простор для воображения, прошлое, навыки, жизненная история - придумывай, сколько хочешь
-
-
17.12.2010 в 21:33-
-
17.12.2010 в 21:37муахаха, я свой лимит в полторы тыщи слов еще не в состоянии преодолеть
-
-
17.12.2010 в 21:58знаешь, иногда краткость - это хорошо! это очень хорошо))) мне вот нравится краткость) но у нас с ней невзаимно)))
-
-
17.12.2010 в 22:01Здорово написано. Спасибо большое!
-
-
17.12.2010 в 22:06я очень одобряю то, что краткость к тебе неблагосклонна
Рено и Руд
рада, что понравилось
-
-
17.12.2010 в 23:02ЯНИМАГУНИМАГУ!!! я прочла уже 12 раз
-
-
17.12.2010 в 23:09да ты спятила
-
-
17.12.2010 в 23:15Только остатки разума спасают меня от того, чтобы прочесть в 13й, к тому же, 13 - несчастливое число
мне кажется, я должна вам почку
-
-
17.12.2010 в 23:19Супер просто!
-
-
17.12.2010 в 23:22отдавать натурой собираетесь?
Sister_Sirin
большое спасибо
-
-
17.12.2010 в 23:24я попробую
-
-
19.12.2010 в 13:16-
-
24.11.2014 в 15:17